Необходимо спокойно проанализировать, что происходило в последние месяцы в Республике Татарстан, а также итог посещения президентом В.В. Путиным Казани в конце августа 2002 года. С точки зрения сиюминутной политической диспозиции, все выглядит вполне пристойно, а для татарстанских лидеров - даже триумфально. Татарстан выразил российскому президенту свою поддержку и заявил лояльное отношение к федеральному Центру. Москве это было важно услышать. В свою очередь, татарский этнокультурный компонент в России зазвучал еще более громко. На российском телеэкране даже появилась подсказка в видеоклипе о предстоящей переписи, как в графу "национальность" нужно записывать слово "татарка".
Однако после посещения Путиным Казани стало ясно, что визит президента только укрепил националистический миф о существовании "великого, единого, неделимого татарского народа" (эта и другие цитаты- из документов III Всемирного конгресса татар), 562 представителя которого собрались в столице "единственного государства татарского народа". И этот вопрос имеет общероссийское значение.
Что это такое, что в Казани называют "Всемирным конгрессом" татар? Аналогичные конгрессы, съезды, курултаи практикуют и некоторые другие республики, а также этнокультурные объединения и их лидеры. Кроме Татарстана, это Башкирия, Адыгея, Мордовия, Марий Эл и другие. А те, кто пока еще не собрал всех калмыков, всех бурят или всех якутов мира, об этом мечтают. Из подобных этнособраний известны также съезды российских немцев и евреев, за которыми следуют некоторые другие "безгосударственные народы", как называют некоторые лидеры и специалисты часть российских граждан с национальной принадлежностью, которой не нашлось места в названиях этнотерриториальных автономий (республик и округов).
Эти собрания преподносятся как высший представительный и волеизъявляющий орган определенного народа, но это не более чем общественные коалиции и мероприятия. С начала своего появления они были средством этнической мобилизации и политической борьбы. В ряде аспектов "национальные съезды" и "всемирные курултаи и конгрессы" играют положительную роль, особенно в вопросах сохранения и развития культуры и установления более широких связей между представителями той или иной страны или этнической группы. Однако, по своей сути, это случайные сообщества. Они организуются по жесткому сценарию и часто принимают авторитарные, узурпаторские решения от имени "татарской нации", "чеченского народа" и т.п.
Эти собрания "делегатов" созываются по заранее составленным спискам и по специальным приглашениям. Они не обладают никакой правомочностью, хотя и могут принимать громкие решения. Например, о свержении законной государственной власти (в Чечне в 1991 г.), о том, куда должны мигрировать со своих родных мест российские немцы (решения съездов российских немцев), о том, должны ли участвовать в выборах и как должны голосовать на выборах все "члены народа" (решения крымско-татарского общественного органа), о смене используемой графики письма (решения съезда татарского народа) и т.п.
Резолюции татарских конгрессов всегда писались в Казани. Первых двух конгрессов - радикальными националистами из числа общественников, а последнего конгресса (в связи с приездом президента Путина) - непосредственно в органах власти с участием местного экспертного истеблишмента. Разница в идеологии и фразеологии этнических съездов небольшая, и она зависит от конкретной ситуации и политической задачи организаторов. Первые два съезда татар были откровенно антироссийские и даже оппозиционные казанскому Кремлю. В документах последнего конгресса, особенно в обращении к президенту В.В. Путину, появляются до этого трудно принимаемые татарским национализмом понятия "Российская Федерация" и "Татарстан как субъект этой Федерации".
Собрание в Казани, названное Всемирным конгрессом татар, - не более чем собрание части местных граждан татарской национальности, которые действуют как этническая партия. Но в нем на повестку дня были поставлены и проблемы федерально-республиканских отношений с целью решить важные вопросы политического статуса республиканских верхов и контроля за ресурсами. Поскольку для решения этих проблем в свою пользу обычных гражданско-правовых и политических методов недостаточно, призываются аргументы "мирового конгресса". Осуществляется своего рода давление на федеральные власти по принципу: стабильность в обмен на уступки.
"Всемирные" этнические съезды, а также "казачьи круги" и прочее есть порождение ослабевшей государственной власти и кризиса гражданской идентичности. Это своего рода квазигосударственность, когда не хватает собственно государственности в строго гражданском понимании.
Кто эти люди, которые приезжают на подобные съезды, и кто задает в них основной тон? Ясно, что ни о каком полномочном представительстве речи быть не может. Приглашают выборочно и главным образом людей известных и нестроптивых или тех, кто может "взорвать бомбу". Приглашают тех, кто согласен с формулой Казани, что Татарстан - это "историческая и духовная родина всех татар", а проживающие за пределами "исторической родины" татары - это диаспора. Тех, кто принимает высокомерие казанских татар в отношении "диаспорных соотечественников", утративших родной язык, каковым Казань однозначно считает татарский язык. Хотя для многих российских татар русский язык - это родной язык, т.е. основной язык, который они знают и которым пользуются. Российский поэт-татарин из Мордовии, пишущий на русском языке, в Казани уже воспринимается как аномалия. Таких могут и не пригласить.
Еще приглашают министров и губернаторов с татарскими фамилиями, как будто этих людей граждане назначали или выбирали за то, что они- татары. Приглашают иностранцев с татарскими этническими корнями, которые по случаю поездки одевают татарский костюм, но во всех остальных случаях живут и ведут себя прежде всего как соотечественники страны проживания. В Казани они могут подписаться под документами насчет "ведущей роли и ответственности Республики Татарстан в национально-культурном развитии татарской нации" в ее мировом понимании, но по возвращении в США, Турцию или Литву об этом сразу же забывают, ибо являются членами совсем других наций.
Иностранцы из мифического "татарского мира" могут на конгрессах высказываться против российской Конституции или за языковые реформы в России. Однако не помню случая, чтобы внешним подстрекателям указали на свое место или осудили за вмешательство во внутренние дела. Граждане и власти других государств такого обычно не позволяют делать. Канада в свое время поставила на место даже французского президента Шарля де Голля, когда он высказался насчет суверенного Квебека, находясь в Монреале.
Главные люди на конгрессе - это казанские политики и интеллигенция исключительно из числа татар. Они определяют темы и выводы собрания, которые небезразличны для россиян, тем более для жителей Татарстана, на средства которых проводятся конгрессы. Организаторы Мирового конгресса татар и его лидеры создают впечатление величия и неприкосновенности ("Меня теперь никто снять не может, ибо съезд всех татар мира избрал меня главным татарином", - сказал мне однажды Индус Тагиров после первого такого конгресса). Через придание ложной значимости данному действу легче навязать собственные политические проекты для всего населения республики и укрепить позиции в переговорах с Центром.
Решения конгресса могут касаться многих российских граждан и даже страны в целом, как, например, перевод татарской письменности на латиницу. Хотя конгресс преподносит этот вопрос как "внутреннее дело татарского народа". Получается, что финский гражданин с татарской фамилией решает вопрос, который касается прежде всего россиянина и его государства. Сколько еще таких "внутренних дел", в которые не могут вмешиваться российские власти и общественность, в том числе и жители Татарстана, которые не принадлежат к "татарскому миру"? Видимо, для этого и собираются конгрессы, чтобы часть татарстанских политиков обрела дополнительные аргументы для своих позиций огораживания татар в одном государстве.
Конгрессы призваны затвердить этот курс, чтобы на них могли ссылаться политические лидеры ("так решили татары всего мира"), а сами руководители становятся уже вождями всех татар. А тем не менее решения конгресса не только не легитимны, но часто и сомнительны. Так, например, напряженность в стране, создававшаяся татарским национализмом на протяжении первой половины 1990-х гг., преподносится как "незабываемое время созидания, возрождения государственности и духовности татарского народа, его языка, культуры, обычаев, традиций". Балансирование на грани опасного кризиса называется "взвешенным и поступательным курсом, отвечавшим интересам России". Усилия федеральных властей по разрешению кризиса в отношениях с Татарстаном и в самом Татарстане, завершившиеся подписанием Договора о разграничении полномочий между органами власти РФ и РТ, преподносятся как историческая победа татарского народа над имперским центром, как основа татарского суверенитета, а сам Договор трактуется как договор между Россией и Татарстаном.
О чем еще велась речь на всемирном съезде татар, а затем на встрече с президентом представителей татарской общественности? Какие самые важные задачи определил конгресс для татарской нации? Вынесем за скобки провокационное заявление о "геноциде татар в Башкирии" татарского писателя Айдара Халима, против которого татарстанское руководство в свое время вполне обоснованно пыталось возбудить уголовное дело за публикацию книги "Убить империю". Эти "убийцы", как правило, - параноидальные ненавистники собственной страны. Но зачем нужно было вытаскивать Халима на встречу с президентом Путиным? Этот вопрос к организаторам встречи остается.
В документах конгресса есть важные положения, касающиеся развития татарского языка и культуры, делового сотрудничества, образовательно-информационного пространства, необходимости утверждения гражданского согласия, противодействия исламофобии и другие. На этот раз Конгресс татар высказался в пользу целостности государства, развития рыночной экономики, федерализма, утверждения демократии. Однако все превращается в декларативные реверансы в соседстве с другими положениями.
Во-первых, это нескромное самовозвеличивание татар как великого народа и одержимость неделимостью татарской нации, в которую идеологи татарского национализма зачисляют всех, кто в разные исторические времена записывался вольно или невольно татарами. Еще при обсуждении законопроекта о российской переписи в декабре 2001 г. депутат Ф. Сафиуллин выступил с драматическими заявлениями о заговоре против татарского народа, из которого в ходе переписи предполагается выделить несколько новых этнических групп. На протяжении всех этих месяцев из Казани велась беспрецедентная кампания против выделения таких групп, как кряшены или сибирские татары в качестве отдельных единиц статистического учета в переписи. Был выдуман "коварный враг" в лице Института этнологии и антропологии РАН, который якобы затеял эту антитатарскую акцию. На встрече с Путиным президент Шаймиев публично назвал "господина Тишкова, который предлагает выделить из татар крещеных татар, сибирских татар, ногайцев". Те, кто не знает сути проблемы, воспринимают эти заявления с тревогой и недоумением. Путин обещал разобраться с этим вопросом по возвращении в Москву.
В обращении к татарскому народу конгресс в Казани называет всероссийскую перепись "решающим испытанием татарского народа, которое ему послали первые годы XXI века", и призывает всех татар принять активное участие в переписи. Грандиозная политическая и эмоциональная мобилизация вокруг переписи, безусловно, даст свои результаты, особенно в Татарстане. Президент Шаймиев, видимо, напуган, что доля татар в республике, которая местными специалистами определялась как "большинство населения" (примерно 51%), может не подтвердиться. Утвердившееся политическое и экономическое доминирование татар в республике лишится мощного аргумента. Именно в этом кроется смысл устроенной вокруг переписи кампании "Запишись татарином".
Институт этнологии и подготовленный им список национальностей здесь ни при чем. Он, во-первых, фактически повторяет предыдущие списки, в которых все эти группы всегда присутствовали и в переписных материалах отражались, но при подведении итогов зачастую растворялись в других группах. Камчадалов переписывали русскими, крымских татар - просто татарами, бессермян - удмуртами, талышей - азербайджанцами, кистинцев, менгрелов и сванов- грузинами и т.п. На Институт этнологии тогда жаловались в ЦК КПСС первые секретари Алиев и Шеварднадзе, также озабоченные единством и неделимостью своих наций. В компанию жалобщиков на институт попадали генсеки зарубежных компартий Тодор Живков и Жорж Марше, которые жаловались Брежневу, что тогдашний директор института академик Бромлей придумывает турок и македонцев в Болгарии, бретонцев и корсиканцев - во Франции и указывает их на картах и в справочниках. В этом смысле жалоба Шаймиева и аналогичное обращение в российское правительство руководства Дагестана по поводу "неудобного" списка национальностей не являются для нас новыми.
Во-вторых, список 2002 г. отражает произошедшие изменения в сфере самосознания и общественно-политической организации ряда культурно отличительных групп. Если для татар прошедшие после переписи 1989 г. годы были "незабываемым временем созидания и возрождения", то почему среди других групп, в том числе и малочисленных, не могли происходить подобные же процессы? Не только одни татары имеют право самоопределяться. А если в условиях приветствуемой Конгрессом татар демократизации об этом праве заявили и другие, кому в этом праве отказывали, то признание этого права не может осуществляться без того, чтобы кто-то "отпустил" из своих рядов новых клиентов на самоопределение. Когда-то в российских переписях татарами записывали азербайджанцев, балкарцев, карачаевцев, ногайцев, крымских татар, точнее - все тюркоязычные народы. Сейчас никто не отрицает, что это самостоятельные этнические общности. Кряшены также фиксировались отдельно в ранних советских переписях. Сейчас нашлись активисты, которые создали национально-культурные автономии кряшен. Они вполне отчетливо и настойчиво заявили о своем желании быть записанными отдельно в новой переписи. В Казани кряшенских лидеров считают авантюристами. Но почему их нужно воспринимать как самозванцев, а собравшихся на Всемирный конгресс татар - нет?
Именно за последние годы либерализации общественной жизни и актуализации этнического фактора в стране появилось около двух десятков новых групп, которые признаны или хотят быть признаны отдельными народами. Все они выделились из каких-то более многочисленных общностей, как, например, бессермяне из удмуртов или сойоты из бурят. Какая в этом драма, если мы выступаем за уважение и признание прав этнических меньшинств в одном большом государстве? Этого требуют Конституция страны и международное право, а также рекомендации ООН по проведению национальных переписей.
Отказ в признании может вызвать только обратную реакцию, а насильственное переписывание, имевшее место в советских переписях, сейчас может привести к скандалу и к обострению межэтнических отношений. Грозить стране и президенту татарским бунтом в этой ситуации просто неприлично. Речь идет максимум о десятках тысяч людей, которые никак многомиллионный татарский народ не расчленят. Тем более что драматизация несуществующей проблемы теперь наверняка даст свои результаты, и в число "великих татар" запишутся и те, кто в этом сомневался. Постараются и местные статистические органы, в деятельность которых федеральные власти и российская общественность вмешиваться просто боятся, а нетатарская часть населения республики деморализована столь громкой демонстрацией перед страной и перед президентом исключительных интересов татар. С Путиным можно согласиться, что русским в Татарстане нелегко, но что они могут сделать? Если бы и их так страстно призывали участвовать в переписи власти Татарстана? Но по этому случаю не сказано ни одного слова.
Во всей этой истории с переписью проявляется межнациональная нетерпимость, а не согласие и толерантность, о которых заявлял конгресс в Казани. Власти Татарстана все больше становятся татарской властью, и это крайне беспокоит. Многое, что решил Всемирный конгресс татар и что высказывалось президенту Путину от имени татарского народа, к подлинным заботам и проблемам граждан Татарстана, к российским татарам имеет малое отношение. Проведенный Институтом этнологии РАН в начале этого лета социологический опрос по профессиональной выборке (опрошено более одной тысячи жителей республики) показал, что главные проблемы, которые волнуют и беспокоят татар и нетатар, - это низкие зарплаты, состояние здоровья, плохая экология, алкоголизм и наркомания, воровство и коррупция, трудности с обучением детей и поступление в вуз, плохое управление, война в Чечне и терроризм, и, наконец, положение страны в мире и будущее России. Часть опрошенных (нетатары) жаловалась на состояние межнациональных отношений и национализм. И ни одного человека не оказалось, кого бы беспокоила проблема раскола единой татарской нации, татарского самоопределения и будущее "великого и древнего народа"!
Жители Татарстана, как русские, так и татары, демонстрируют российскую лояльность, гражданское согласие и вполне рациональные человеческие интересы и стратегии. А тем временем казанские идеологи и политики тратят силы на утверждение "роли и места татар в мировом сообществе", на "консолидацию татарского народа". Места для российскости в этом конструируемом татарском мире остается очень мало, а для нетатар его совсем нет. Беспокоит в этой связи то, что роль и место татар в их собственной стране могут жестоко пострадать от этой несостоятельной стратегии. Претензия Казани на столицу татарского мира может быть отвергнута большинством российских татар. Уже сейчас астраханские, нижегородские или мордовские татары не желают быть диаспорой Казани в своей собственной стране. И без ученых-этнологов они начинают вести речь об отдельном "мишарском народе" или об "астраханских татарах".
Слишком агрессивное навязывание татарскости за счет российскости многих отпугивает. Как показало мое недавнее общение с татарстанскими коллегами во время международной конференции "Великий Волжский путь", часть интеллектуалов, деловых людей и управленцев уже устала от беспрестанного выпячивания этнического фактора и испытывает неудобство за доморощенных "пассионариев". Но только почему-то в последнее время в Казани громче всего звучали голоса последних. И это пугает. В такой ситуации общероссийского праздника по случаю 1000-летия Казани не получится. А запущенный памятник воинам Ивана Грозного надо также привести в порядок, чтобы подъезжающие к Казани пассажиры лучше воспринимали великолепие мечети Кул Шариф. Общероссийский праздник означает не праздник всех российских татар, а праздник всех россиян.
Валерий ТИШКОВ,
директор Института этнологии и антропологии РАН.
Из газеты "Звезда Поволжья" № 35 (139), 27сентября 2002 года.
| БНК | Статьи | Дела Сутяжные | "Идель-Урал" | Фотогалерея | Портал | Национальная политика | Болгарское единство | Музей ВБ |
| ваше письмо: bolgarhalil@yandex.ru | В гостевую |